Олег Гайдаков "Королевство золотых цветов"
Сейчас я понимаю, что если мысль о снисхождении ни у кого не возникала, то это было мне только на пользу, – на снисхождение самой жизни рассчитывать не приходится.
Вера Емельяновна убедила моих родителей, что меня нужно перевести в обычную школу, и как можно скорее.
Мы и не предполагали, как это трудно. Вспомогательная спецшкола – это клеймо. Как найти такого директора школы, который не побоится взять на себя эту ответственность?
Кое-как родители уговорили директрису нашей районной школы собрать по этому поводу педсовет. На педсовете все выступили категорически против, кроме завуча, преподавателя математики. Никогда я с ним потом не сталкивался, года через два он ушел из школы, но я навсегда запомнил этого высокого, статного, необычайно красивого человека, так много значащего в моей судьбе. Он один высказался наперекор отрепетированному директрисой сценарию:
- О чем мы говорим? – спокойно и твердо сказал он, - пусть парень учится, там видно будет, как он себя покажет.
Этот человек обладал таким авторитетом, что даже директриса не посмела ему возразить.
Решили взять меня в третий класс с испытательным сроком на один год. Испытательный срок – значит, весь год быть под наблюдением, как под микроскопом, не позволяя себе расслабиться. Постоянно чувствуешь над собой неусыпное око, когда учеба превращается в сплошной каждодневный экзамен. Под контролем, причем пристрастным, каждый ответ, каждый шаг во взаимоотношениях с товарищами, способность ладить с ними. Ладить не всегда получалось из-за моей обостренной нетерпимости к насмешкам. Какой из меня тогда был дипломат? Впрочем, отношения с одноклассниками у меня быстро наладились, и в последующие годы я пользовался у них авторитетом лидера. Учился я, несмотря на новую для меня программу, довольно легко. Но опасение сделать какой-то неверный шаг действовало на нервы и держало в постоянном напряжении.